В моем архиве долгое время лежали две осьмушки бумаги (кажется, так назывались эти листочки, размером примерно в 1/3 листа современного формата А4) со стихами, исписанные мелким и аккуратным почерком с обеих сторон.Написаны они были без единой помарки, что дает повод считать их не авторским сочинением, а просто переписанными откуда-то.Стихи не отличаются ни талантом, ни оригинальностью, поэтому я долгое время не обращал на них внимания. Но, все же, они являются памятником ушедшей эпохи и в силу этого достойны быть представлены читателю.
Стихи были найдены мною во время работы в Коломне (на территории кремля) в конце 80-х годов прошлого века, в пачке выброшенных старых газет и журналов. Написаны они в подмосковных Бронницах в 1869году, что следует из пометки под одним из стихотворений. Автор, как указано в тексте, был педагогом. Это единственное, что я знаю об авторе и времени написания стихов.Я сохранил и орфографию, и сантаксис оригинала. Но в опубликованном на этом сайте тексте исчезла буква "ять" . Не имею понятия как ее восстановить, поэтому заменил ее буквой "е". Это единственное отличие подлинного текста от опубликованного на сайте.
***
Романсъ чиновника
(посвящается всемъ, получающимъ жалованье 20 числа)
Счастливый день, веселый день
Двадцатое число!
Съ лица сбежала грусти тень
И на душе светло:
Сегодня выдалъ казначей
За месяцъ деньги мне,
Куплю ребятамъ кренделей
И башмаки жене.
Отдамъ проценты я жиду,
Что-бъ не кричалъ: «веймиръ!»
А самъ утешиться пойду
Къ Лотрыгину в трактиръ:
Большой графинъ себе спрошу
И порцию котлетъ;
Все восемь рюмокъ осушу,-
Сегодня горя нетъ.
Велю машину завести
Изъ «Жизни за царя»,
За триста тридцать въ годъ рублей
Его благодаря.
А завтра, завтра – ни гроша
Не будетъ у меня.
И стану я въ кулакъ свистать
До радостного дня.
Ничемъ сегодня не смущу
Я радости своей:
Еще графинчикъ пропущу
И выпью кислыхъ щей.
Веселый день, счастливый день
Двадцатое число:
Съ лица сбежала грусти тень
И на душе светло.
Бронницы
1869 г.
***
Параллель
«Что за штука и честь, коли нечего есть»
Говоритъ такъ одна поговорка.
Я по чину надворный советникъ, -да сесть
Не придется мне рядомъ съ Егоркой.
Изучалъ я и древний и новый языкъ,
Сочинялъ силлогизмы, дилеммы;
Онъ одну лишь премудрую штуку постигъ:
Ухищренье питейной системы.
Я всю жизнь ребятишек усердно учил,
Триста тридцать рублей получая;
А Егорка простымъ целовальникомъ былъ,
Азъ отъ буки едва различая.
Я служилъ да тужилъ: и работалъ, какъ волъ,
И, какъ рыба, объ ледъ, вечно бился;
Онъ сиротъ обокралъ, - и пошелъ и пошелъ!
Говорятъ полмилльона добился.
И теперь онъ особа, отъявленный франтъ,
У меня безъ подошвъ сапожнишки;
У него на манишке блеститъ бриллиантъ,
Я же вовсе хожу безъ манишки.
Мы умремъ: онъ богачъ, а я жалкій плебей;
Его доблесть в газетахъ прославятъ
И воздвигнутъ надъ нимъ дорогой мавзолей,
Надо мной и креста не поставятъ.
***
Много званыхъ, да мало избранныхъ
Камилавку отецъ Поликарпъ получилъ,-
Это важно!
Въ ней онъ речь говорилъ и молебенъ служилъ
Такъ вальяжно.
После службы къ себе на пирушку гостей
Приглашалъ он:
Городскихъ торгашей и чиновныхъ людей
Угощалъ онъ.
Между важныхъ персонъ, приютясь в стороне,
Гость былъ бедный.
Ремесломъ педагогъ, - онъ хлебалъ въ тишине
Ложкой медной.
И шампанскимъ когда іерей угощалъ
По посередке,
«Ты не въ брачныхъ одеждахъ», ему онъ сказалъ:
«Выпей водки!»
***
Стихи были найдены мною во время работы в Коломне (на территории кремля) в конце 80-х годов прошлого века, в пачке выброшенных старых газет и журналов. Написаны они в подмосковных Бронницах в 1869году, что следует из пометки под одним из стихотворений. Автор, как указано в тексте, был педагогом. Это единственное, что я знаю об авторе и времени написания стихов.Я сохранил и орфографию, и сантаксис оригинала. Но в опубликованном на этом сайте тексте исчезла буква "ять" . Не имею понятия как ее восстановить, поэтому заменил ее буквой "е". Это единственное отличие подлинного текста от опубликованного на сайте.
***
Романсъ чиновника
(посвящается всемъ, получающимъ жалованье 20 числа)
Счастливый день, веселый день
Двадцатое число!
Съ лица сбежала грусти тень
И на душе светло:
Сегодня выдалъ казначей
За месяцъ деньги мне,
Куплю ребятамъ кренделей
И башмаки жене.
Отдамъ проценты я жиду,
Что-бъ не кричалъ: «веймиръ!»
А самъ утешиться пойду
Къ Лотрыгину в трактиръ:
Большой графинъ себе спрошу
И порцию котлетъ;
Все восемь рюмокъ осушу,-
Сегодня горя нетъ.
Велю машину завести
Изъ «Жизни за царя»,
За триста тридцать въ годъ рублей
Его благодаря.
А завтра, завтра – ни гроша
Не будетъ у меня.
И стану я въ кулакъ свистать
До радостного дня.
Ничемъ сегодня не смущу
Я радости своей:
Еще графинчикъ пропущу
И выпью кислыхъ щей.
Веселый день, счастливый день
Двадцатое число:
Съ лица сбежала грусти тень
И на душе светло.
Бронницы
1869 г.
***
Параллель
«Что за штука и честь, коли нечего есть»
Говоритъ такъ одна поговорка.
Я по чину надворный советникъ, -да сесть
Не придется мне рядомъ съ Егоркой.
Изучалъ я и древний и новый языкъ,
Сочинялъ силлогизмы, дилеммы;
Онъ одну лишь премудрую штуку постигъ:
Ухищренье питейной системы.
Я всю жизнь ребятишек усердно учил,
Триста тридцать рублей получая;
А Егорка простымъ целовальникомъ былъ,
Азъ отъ буки едва различая.
Я служилъ да тужилъ: и работалъ, какъ волъ,
И, какъ рыба, объ ледъ, вечно бился;
Онъ сиротъ обокралъ, - и пошелъ и пошелъ!
Говорятъ полмилльона добился.
И теперь онъ особа, отъявленный франтъ,
У меня безъ подошвъ сапожнишки;
У него на манишке блеститъ бриллиантъ,
Я же вовсе хожу безъ манишки.
Мы умремъ: онъ богачъ, а я жалкій плебей;
Его доблесть в газетахъ прославятъ
И воздвигнутъ надъ нимъ дорогой мавзолей,
Надо мной и креста не поставятъ.
***
Много званыхъ, да мало избранныхъ
Камилавку отецъ Поликарпъ получилъ,-
Это важно!
Въ ней онъ речь говорилъ и молебенъ служилъ
Такъ вальяжно.
После службы къ себе на пирушку гостей
Приглашалъ он:
Городскихъ торгашей и чиновныхъ людей
Угощалъ онъ.
Между важныхъ персонъ, приютясь в стороне,
Гость былъ бедный.
Ремесломъ педагогъ, - онъ хлебалъ въ тишине
Ложкой медной.
И шампанскимъ когда іерей угощалъ
По посередке,
«Ты не въ брачныхъ одеждахъ», ему онъ сказалъ:
«Выпей водки!»
***